Доля ESG-курсов в образовательных программах Высшей школы менеджмента Санкт-Петербургского университета – 17,2%. Подводя итоги 2022 года, участники заседания Попечительского совета школы отметили значительные успехи в реализации стратегии развития Бизнес-школы 2020-2025, ряд целей достигнуты на два года раньше срока. Так, тематика ESG встроена во все основные образовательные программы, а целевой стратегический показатель в 15% перевыполнен. Заместитель президента – председателя правления Банка ВТБ, директор Высшей школы менеджмента СПбГУ Ольга Дергунова уверена, что ESG сейчас становится неотъемлемой частью всех базовых профессиональных компетенции: риск-менеджеры, финансисты, инженеры должны научиться смотреть на свою профессию через призму ESG-факторов.  Подробнее о том, для чего финансистам понимание концепции и инструментов устойчивого развития мы поговорили с Жулдыз Бабаевой —  финансистом с более чем 25-летним стажем, опытом работы в «Большой четверке» и международных компаниях. Жулдыз Бабаева разработала и ведет в ВШМ СПбГУ новый курс «Устойчивые финансы» (Sustainable Finance).

Расскажите, пожалуйста, что такое «устойчивые финансы»?

Устойчивые финансы называют новой теоретической парадигмой в науке. Определения много. Например, «действия финансовых институтов при принятий решений в вопросах ESG (перевод с английского – экологических, социальных и корпоративного управления)». Сейчас далеко не все ученые согласны с классическим подходом, когда считается, что главная цель коммерческой компании — извлечение прибыли. Для того, чтобы быть устойчивыми, компании должны учитывать как краткосрочные, так и долгосрочные интересы различных стейкхолдеров: инвесторов, партнеров, клиентов и государства.  Мы видим изменения и в мировоззрении общества.  Так, все больше людей сортируют мусор, не используют пластик и отказываются покупать товары «неэтичных» производителей. Можно вспомнить, историю десятилетней давности в Бангладеш, когда СМИ опубликовали данные об использовании детского труда при производстве одежды и обуви мировых брендов. Под давлением потребителей компании пересмотрели свои подходы к организации производства. Инвесторы проявляют свою активную позицию при составлении списка стран или отраслей, которые исключают для принятия инвестиционных решений. Внедрение принципов ESG становится неотъемлемой частью стратегий развития всех крупных компаний.

Главная движущая сила парадигмы устойчивости — общество?

На начальном этапе огромный вклад внесли некоммерческие, независимые организации и объединения, озабоченные состоянием планеты. Их усилия привели к принятию на уровне ООН в 2015 году двух документов. Это 17 Целей устойчивого развития (далее ЦУР) и Парижское соглашение о климате. Все государства-участники договора, в том числе и Российская Федерация, отчитываются о том, какая работа ведется по реализации этих обязательств. В Добровольном национальном обзоре страны информируют о статусе внедрения ЦУР, в Определяемом на национальном уровне вкладе  — какие цели страна ставит по климатической повестке. Поэтому, есть мнение, что одной из ключевых движущих сил парадигмы устойчивости является четко задокументированные обязательства государств, которые затем транслируются в законодательные изменения, влияющие на деятельность многих компании.

Какая работа ведется по 17 целям ЦУР и Парижскому соглашению в России?

Я бы назвала ряд документов, которые были приняты в последние годы. Среди них закон «Об ограничении выбросов парниковых газов», который вводит отчетность по «углеродному следу» для предприятий с выбросами свыше 150 тыс. тонн эквивалента углекислого газа в год, и рекомендации Центрального Банка Российской Федерации по подготовке нефинансовой отчетности для акционерных обществ.  Мы видим развитие технологии в области возобновляемых источников энергии (ВИЭ) — государство принимает меры по субсидированию предприятий данных отраслей.

Это шаги к устойчивости со стороны государства. Есть ли движение со стороны бизнеса?

Можно посмотреть пример Росатома. С одной стороны, атомная энергетика обладает нулевыми выбросами, но вопрос о том, является ли она зеленой и безопасной все еще обсуждается мировым сообществом. Тем не менее, Росатом сейчас развивает ветряные электростанции по всей России. До последнего времени к движению в сторону устойчивости российские компании подталкивала их международная деятельность. Предоставление ESG-отчетности — обязательное требование на многих зарубежных фондовых биржах. Многие международные компании внедряют принципы ESG в процессы закупки, поэтому российские компании-экспортеры также будут встречаться с этой повесткой через цепочку логистики.

Почему мы можем верить тому, что компании действительно внедряют ESG и принципы устойчивости, а не создают видимость? Какие инструменты для этого существуют?                 

Существуют немало инструментов, например отчеты независимых аудиторов, нефинансовая отчетность, система присваивания ESG-рейтингов и многие другие. В России еще одним инструментом являются общественные слушания на базе Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП), где можно задать вопрос представителям бизнеса. РСПП имеет библиотеку отчетностей всех публичных российских компаний. Тем не менее, надо отметить, что в нефинансовой отчетности компании не будут раскрывать всю информацию, которая потенциально может негативно отразиться на стоимости их акции или репутации, или данное раскрытие будет непредвзятым. Нельзя сказать, что какие-либо из этих инструментов являются точными и достоверными, поскольку на сегодня не существует единых стандартов, регулирующих данные аспекты верификации.

Являются ли ESG-рейтинги показателями устойчивости?

Для различных стейкхолдеров важно опираться на оценку независимых консультантов, аналитиков, советников и так далее. Рейтинги — один из видов такой оценки и самостоятельный финансовый продукт. Было бы замечательно, если бы сегодня ESG-рейтинги достигли уровня доверия, которые имеют международно признанные кредитные рейтинги. Однако уровень развития ESG-рейтингов еще далек от этого. С одной стороны, рейтинговые агентства сами обращаются в различные компании для получения информации и формируют свою аналитическую базу, на основе которой смогут продавать свои услуги: информацию по различным аспектам ESG в различных секторах экономики. С другой стороны, компании для улучшения своих показателей обращаются в рейтинговые агентства, чтобы получить информацию, о том, что конкуренты делают в этом же направлении. Компании, которые оцениваются, получают инструменты для верификации их ESG-повестки и саморекламы. Инвестиционные фонды пользуются данными из рейтинговых агентств,  но не полагаются на них как на единственный источник информации. Существуют собственные опросники, который отправляются компаниям, и публичная информация из интернета.

Расскажите про курс «Устойчивые финансы», как вы его создавали?

Сейчас очень мало учебников по этому курсу. Один из первых написан преподавателями Роттердамской школы менеджмента Дирком Шойнмейкером и Виллем Шрамадем.  В нем описывается, как финансовые институты, такие как банки, страховые компании и инвестиционные фонды, могли бы интегрировать ESG-принципы в свою деятельность. Раскрывается важность учета различных видов капиталов помимо тех, которые можно измерить деньгами. Эти виды капитала — человеческий и природный — расширяют возможности и минимизируют риски для компании.

В Евросоюзе разработана целая программа под названием «Устойчивые финансы», которая рассматривает устойчивые финансы как форму предоставления финансовых услуг и процесс принятия инвестиционных решений с учетом  ESG-принципов. В моем курсе я также опираюсь на курсы ESG-финансы Сертифицированных финансовых аналитиков (СFA) и материалы международной ассоциации профессионалов в области финансов и учета АССА.

Как построено обучение на курсе? 

Курс состоит из восьми лекций, в которых я постепенно — от терминологии и глобальных договоров, таких как ЦУР и Парижского климатического договора — перехожу на операционные и стратегические вопросы финансовых институтов: рейтинговых агентств, банков, страховых компаний и инвестиционных фондов.

В качестве практической задачи мы рассматриваем отчеты стран: Добровольный национальный обзор  и определяемый на национальном уровне вклад России и других стран,  нефинансовую отчетность компаний из различных стран и отраслей.

В нефинансовой отчетности мы можем видеть, как построена операционная деятельность компаний с учетом новой парадигмы. Если ранее страховые компании были нацелены исключительно на получение прибыли, то сейчас видим цели по поддержке малых предприятий, для которых разработали новый продукт — микрострахование. Или возьмем банковский сектор — появились кредиты для женщин-предпринимателей. Важными темами курса я также назвала бы стандарты по подготовке нефинансовой отчетности и ESG-рейтинги, как они составляются и в чем их влияние на бизнес.  Я также учу студентов анализировать финансовую и нефинансовую отчетность, ведь она может содержать более сотни страниц. Некоторые компании готовят интегрированную отчетность, состоящую из тысячи страниц. Я рассказываю о том, какие есть стандарты подготовки нефинансовой отчетности  и какие ключевые слова можно использовать для поиска нужной информации.  На последнем занятии студенты предоставляют на обсуждение собственные проекты в области ESG.

Какие кейсы рассматриваются на курсе?

Имея значительный опыт работы в финансах, включая работу в «Большой четверке», я хотела показать студентам кейсы из разных стран и отраслей, а также рассказать про Российскую повестку по реализации целей устойчивого развития и Парижского климатического договора. Например, мы рассматривали кейсы производителя стиральных машин из США, для которого очень важно повышать энергетический класс и эффективность своей продукции; нефтяной компании из Венгрии, у которой первичные выбросы парниковых газов невелики, но вторичные — существенны; банка из Нидерландов, переживающего спад в результате пандемии ковида. У них совершенно разные структуры бизнеса и стратегические цели, что отражается в публикуемой информации не только в отчетности, но также на их корпоративных сайтах, аналитических материалов рейтинговых агентств и отчетов независимых консультантов.

Расскажите, пожалуйста, про свою диссертацию, она ведь тоже была посвящена этой теме?

Моя диссертация называется «Теория и практика формирования корпоративной отчетности по устойчивому развитию в России», и я рассматриваю данную тему через призму деятельности нефтяных компаний. Еще рано делать окончательные выводы, поскольку нет единых стандартов подготовки и публикации отчетности — компании даже называют свои отчетности по-разному: интегрированная отчетность, экологическая, ESG и тому подобное. В России есть компании, которые недостаточно прозрачны в раскрытии такой информации. Цель моей работы не только описать существующую практику, но также внести вклад в продвижение повестки устойчивого развития в России. 

Где в ближайшие годы будут востребованы финансисты, разбирающиеся в вопросах ESG и устойчивости? 

Огромный пласт информации наваливается на наших выпускников, когда они начинают работать, и нужно уметь ее фильтровать. Для финансистов важен навык управления рисками, которые учитываются не только в денежном выражении. Особенность ESG-рисков в том, что не все можно измерить, но ты должен как минимум описать, какой риск может возникнуть и какие у него вероятны последствия. Данный курс позволяет выпускникам рассматривать деятельность предприятий с разных точек зрения, разных стейкхолдеров, определять существенные риски и возможности, тренды в развитии новых финансовых продуктов и стандартов. Поэтому в первую очередь, такие финансисты будут востребованы в областях привлечения инвестиций, финансирования, комплаенс и работы с отчетностью.